RPG "Private School"

1. Имя, Фамилия и возраст персонажа:
Эмили Линн Дифрейн, 18 лет.

2. Внешность:
- рост: 1, 72
- телосложение: стройное
- волосы: темно-каштановые, брюнетка.
- глаза: карие.
- особые приметы: на левом предплечье шрам.
- общее впечатление:

Эмили относится к тому числу людей, которых нельзя визуально выделить из толпы молодежи. Невысокая девушка не особо обращает внимание на «недостаток роста», с давнего детства сломав несколько десятков пар каблуков, Эм на ближайшее время задвинула в шкаф очередные босоножки на шпильке, предпочтя им удобные, чаще белые, кроссовки. Брюнетка. Густые темно-русые волосы непослушны и редко когда подчиняются даже умелым рукам парикмахеров. Не так давно Дифрейн просто зачесывала их в тугой конский хвост, не оставляя и шанса для полета фантазии на ветру. Но, тем не менее, убирая заколку с волос, девушке всегда гарантировано возобновление «творческого беспорядка» на голове.
Печальный взгляд карих глаз может притянуть внимание многих людей. Достаточно светлые ресницы зачастую накрашены черной тушью, поэтому от природного цвета мало что остается.
Высокий лоб, прямой нос и немного пухлые губы. На левой щеке, ближе к ушной раковине, есть небольшая родинка.
Мел, с самого детства будучи достаточно хрупкого телосложения, поддалась соблазну иметь стройное подтянутое тело и стала бегать по утрам, но длилось это не долго – брюнетка просто не выдержала ежедневного подъемов ни свет- ни заря, и забросила эту идею.
В наличии имеется шрам на правом предплечье – не так давно Ли со всего размаху в темноте ударилась о дверной косяк. Темнота – друг молодежи, но не в этом случае.
В одежде не придерживается определенного стиля, но, тем не менее, Дифрейн предпочтет удобные джинсы модному платью и хороший дорогой ремень – такой же по цене сумке. Любительница футболок с надписями, Ли редко когда можно узреть без своего болотного рюкзака за спиной и небольшого кожаного футляра, в коем покоится скрипка.

3. Личные качества героя:
Эмили – кардинальная девушка, живущая в реальном времени и не терпящая слов о псевдо-романтике , мотивируя для себя это тем, что весь «холод мятых ситцевых простыней, шелестящие поцелуи, оставляющие слюну на коже, и пожухшие розы»- остались там, за спиной. Очень предприимчива. Но для активности девушка нуждается в сотрудничестве с другими людьми, так как одни не могут закончить начатое дело: будь то банальная вечеринка, или же что-то еще…
Чего у Ли не отнять, так это преданности. Но, как бы это сухо не прозвучало, этот самый лейбл « ты мне нужен» нужно еще заслужить. При чем не всегда для этого необходимо денно и нощно караулить ее у дверей, выпрашивая «хоть разочек сходить со мной в кафе! Ну , пожалуйста!». Достаточно просто протянуть руку помощи, когда это действительно нужно, подставить свое плечо, в автобусе, когда брюнетку начнет клонить в сон. Эта потребность иметь партнера, довольно велика, но такого, который позволил бы и ей сохранить свою индивидуальность, оставаться самой собой. Видимо именно поэтому у Эм всего пара настоящих друзей, ибо Ли шумным компаниям подвыпивших и храбрящихся студентов-школьников предпочла именно их.
Думаю, в этой же графе стоит подчеркнуть интеллект, Дифрейн всегда находится в поисках знаний, новых идей, духовных интересов.
Больше всего Эмили любит спорить, причем по любому поводу, даже если не разбирается в теме разговора. Причем создается впечатление, что в споре для нее важна не истина, а возможность доказать право на существование любой точки зрения! Девушка тонко чувствует, что все в мире относительно и зависит от того, с какой стороны посмотреть. Ее любимые фразы "с одной стороны.., а с другой стороны...". Из нее вышел бы великолепный адвокат, отдай папаша Мориц девчушку в раннем возрасте не в музыкальную школу, а на растерзание репетитора по обществознанию и правоведению.
Не стоит скрывать, что раньше, до семнадцати лет, у Ли было стремление и желание нравиться и иметь признание. Дальше же Ли поняла и приняла для себя некоторые простые истины, одним из выводов которых являлось то, что Ли больше никогда бы не отказалась от принципов ради аплодисментов, брюнетка уже знала по опыту, что это влечет унижение. Особым даром, посланным с небес, видимо, в искупление всего того, что свалилось на девушку явилось умение правильно анализировать. Сохранять холодную голову во многих ситуациях. Редко дает волю раздражению, но если они вдруг потеряет самообладание, то легко выскажет все, что накопилось. И через 50 лет она будет помнить сказанное ей и будет напоминать об этом. Но гнев быстро улетучивается, остается подавленность, с которой Эмили борется двумя способами: либо заваливаясь в бар к Тони, зная, что сможет опьянеть только от Мартини, на другие же горячительные напитки это не распространялось, либо…о, да, инструмент, с которым она фактически связала свою жизнь.

]4. Известные родственники:
Linn Margareth MacPherson[ Линн Маргарет МакФерсон] – мать, писательница
Moritz Tim Dufresne [ Мориц Тим Дифрейн] – отец, преlприниматель

5. Биография:
Вопрос 1. Скажи мне, о невеста, как узнала ты, что он и есть тот Единственный?
Вопрос 2. Или ты только делаешь вид, что он и есть Единственный, чтобы не поломать весь кайф?
© Джессика Адамс

Интересно, о чем думала молоденькая, пытающаяся пробиться в жизни, добиться успехов в литературной ипостаси и записанная на среду на маникюр Линн, начиная строить глазки большому, одутловатому мужчине в темно-синем пиджаке, находясь в не самом дорогом ресторане Женевы?
Уж вряд ли не о том, что она заявится в конце февраля в кабинет к мистеру Морицу Дифрейну, с Великой новостью…
Бойся данайцев, дары приносящих ©
Делать нечего, думать о последствиях нужно было до того, как взбалмошная Линн уводила под руку едва державшегося на ногах Морица, и сорокапятилетний хозяин разворачивающейся и начинающей набирать обороты компании по ремонту тракторов был готов замять инцидент, откупившись от назойливой девушки парой тысяч франков, но нет… мисс МакФерсон, почувствовав, что здесь будет на чем поживиться, подобно пиявке вцепилась в Дифрейна, намереваясь высосать из того все что только получится.
И получилось. Юбка выше колена явилась одним из способов получить желанное. В итоге, через несколько месяцев на безымянном пальчике Линн красовалось колечко, а Мориц был вынужден признать, что пьянство не всегда является лишь параллелью к помолвке, но и непосредственной частью ее старта.

В октябре родилась девочка. Эмили… Похоже, это единственное, что пришло в голову горе-папаше при виде дочери: имя своей первой жены.

Нельзя сказать, что ее детство было таким уж экслюзивным, и достойным внимания многих миллионов людей, совсем нет. Вечно отсутствующий отец, мама, которая кроме молодого загорелого тела садовника соседей видела еще перед собой бокал шампанского и критику «Неблагодарного автора. Ах, я столько для нее сделала!». Порой Линн все же возвращалась к печатной машинке, и Эмили с интересом ленивого кота наблюдала за тем, как мамаша начинает работать. До шести лет девчушка росла тихой и обыденной жизнью детсадовской хулиганки: в заведении могла укусить любого, кто попытался бы отобрать ее куклу; дома – довольно мирно существовала в компании своих потрепанных игрушек и няни Ким. С родителями Эм вообще редко оставалась наедине, отец не понимал ее стремления связать пару кошачьих хвостов узлом, а маме просто не было дело до шестилетней юной мисс Дифрейн.
Шли годы, и в один прекрасный \ роковой момент, папаша Мориц вспомнил, наконец, что у него есть дочь, которую нужно воспитывать. Маленькая Ли с удивлением смотрела на пошатнувшееся и уже виды видавшее здание, где главным символом явилась «та, загогулина с черточками, ну помнишь?», в последствии оказавшееся лирой. К сожалению, отец решил, что для юной леди лучшего инструмента чем скрипка просто не найти. К Великому Сожалению. Карие больше глаза поначалу с довольно большим интересом следили за тем, как молодой учитель – скрипач перебирает струны, зажимая их в разной последовательности, водит смычком, извлекая из этой, казалось, бы, примитивной «штуки» столь божественно-режущие слух звуки. Понеслось… Теперь Эмили просто необходимо было и день и ночь проводить в компании скрипки, дабы папаша Мориц, с возрастом Эм стала называть его только так, остался доволен и не устроил темную за непослушание.
Дифрейн поступила в первый класс. Второй. Пятый. Седьмой … Все эти годы казались до оскомины однообразными. Неудивительно, ведь что она видела? С утра, поднимаясь ни свет, ни заря, брюнетка проходила мимо комнаты старушки-няни, до сих пор ютившейся под одной с ней крышей, просто потому, что приходилась родственницей Морица Дифрейна через шестнадцатое колено, попутно желала ей приятного дня. С остервенением пережевывая бутерброд с сыром, дожидалась, когда к дому подъедет школьный автобус. Мучительно долгий день в школе, где помимо объяснения своего опоздания: «Шофер сегодня был не в форме», приходилось еще прятать прихваченную у отца книгу по искусству – Мориц пытался обустроить весь домашний очаг, настроив его на тот лад, что в доме растет музыкант. В то время, пока Музыкант шпыняла дворовых голубей, отчаянно проклиная тяжесть учебников и уроки в целом.
Четырнадцать лет. Самое время, чтобы влюбиться. Эмили повезло меньше, чем остальным тинэйджерам – одноклассникам, ибо тот финт ушами, что сделал Всевышний, расписывая судьбу девушки, был его второй роковой ошибкой. Сердце Эм стало трепетать не при виде потных намазанных маслом клонированных красавчиков – баскетболистов школьной команды. И не попался ей вовремя на глаза ботаник, раз от раза поправляющий очки и с придыханием рассказывающий о процессе размножения шестипалых мартышек.
… «-Ну что, Эмили, продолжим?»- бархатный голос сразу заставил ее обернуться, рассеянно улыбнувшись. Щеки покрылись сеткой румянца. О, да, он как всегда точен, как никто больше. Карие глаза следили за тем, как высокий молодой человек оставил на вешалке свое пальто и двинулся к ней, держа в руках отполированную до зеркального блеска скрипку.
Это был он. Учитель музыки.
Для девушки, чья судьба была скупа на приключения и вообще на какие-либо порывы бурных эмоций, тот факт, что собственное сердце начинало буквально трепетать при виде того, с кем она провела вот уже около пяти лет, был довольно дик. Но с этим опять же ничего нельзя было поделать… Жизнь продолжалась, Ли уже сменила потасканный темно-синий рюкзак с Гарфилдом на бежевую большую сумку, чей ремешок доставал чуть ли не до колена. Вечно затянутый сзади конский хвост сменили распущенные, немного непослушные волосы, над которыми раз в год пыхтел парикмахер. Аккуратные ногти, некомканая речь… К шестнадцати годам от маленькой бунтарки Дифрейн не осталось и следа, на ее место пришла юная Эмили, практически сформировавшаяся как физически, так и морально.
В этом же году Линн МакФерсон- Дифрейн поехала отдыхать на Кипр, по привычке оставив отца «вести домашние дела». Тогда Эмили видела ее в последний раз, уже будучи довольно популярной, Линн сделала свой выбор, оставшись на острове в компании с очередным клоном: пустоголовым красавчиком-брюнетом с «…поджарой пятой точкой». Дифрейн- старший вздохнул с облегчением…Теперь Ли могла смотреть на фото матери не только изредка листая семейный альбом, но и в Интернете, и на обложках дамских романов.
Ей семнадцать. За спиной уже было три года слепого обожания Музыканта, несколько сотен исписанных от корки до корки тетрадей, и три сломанных со злости ногтя. В один из самых прекрасных в ее жизни дней, двадцативосьмилетний музыкант все же предложил ей сходить в кафе, дабы «просушить горло», а затем вновь вернуться к урокам. Было бы глупо, если бы Эм отказалась от такого заманчивого и в то же время ничего не подозревающего в контексте предложения, и девушка лишь кивнула головой в знак согласия. Было весело. Встречи стали продолжаться… Через месяц, Эмили Линн Дифрейн проснулась на немного смятой простыне в полупустой холостяцкой квартире. Рядом, уткнувшись носом в подушку, спал Он…
Как это и бывает, светлые чувства грубо смешались с реальностью в один из тех дней после Великого События, когда скрипачка от подруг узнала о том, что у Джозефа [теперь это было ее привилегией: звать Учителя по имени] есть невеста, коей посчастливилось уехать из Женевы на несколько месяцев.
Стоило ли и говорить вообще о том, что девушка испытала?...
Первая реакция была вполне ожидаемой, и Эмили, просто источник всего святого, светлого и прекрасного [в глазах отца] уже на утро вытаскивали из-за барной стойки в нетрезвом-полусонном, но все еще сопротивляющемся состоянии. Первый секс, первый алкоголь… Счастливый год!
Через неделю бармен стал узнавать Эм в лицо. Приходилось изрядно потрудиться, дабы наскрести нужную сумму с карманных расходов на нужную порцию алкоголя, ибо пьянела Эмили только после нескольких коктейлей, пары виски и еще чего-то, по вкусу больше напоминавшее забродившее молоко. Естественно, эти «порывы творческой души» не могли пройти незамеченными, и отец, узнав о том, Где именно она проводит ночи, всерьез задумался над поведением дочери.
Разве у директора компании по производству и ремонту сельской техники и автомобилей того же типа, словно по мановению палочки, не найдется связей, паутиной окутывающих не только Швейцарию, но и другие страны?
Чудесным образом, буквально за пару недель, на горизонте замаячила прекрасная возможность отправить дочурку из мест, что отравляли ее жизнь [ранее: Женева], туда, где она должна была исцелиться, где девичий разум бы просветлел, и она вновь вернулась бы к высокому искусству. Именно так мотивировал свое решение отец, протягивая билет транзитным рейсом, где конечной остановкой должен был быть Лондон
Пришлось изрядно потрудиться, сесть за учебники по английскому, ведь Эм, всю жизнь прожив среди французов, знала иностранный язык лишь на уровне школы, т.е. никак.
Через полгода девушку в аэропорту встречала тетушка сестры кузена папаши Морица, которая должна была быть надзирателем над Дифрейн в последующие несколько лет, пока Ли «приходила в себя». Здесь же, в Англии, Эм вернулась к музыке только через несколько месяцев, взяв наконец в руки скрипку, дабы смахнуть пыль с дорогого инструмента.
Пролетел еще один год, Эм закончила последний одиннадцатый год в местной школе, подала документы в колледж. Довольно успешно сдав несколько экзаменов, Ли была зачислена, а отец уже спешил прибавить к статусу начавшей исправляться дочурки еще один пункт: социолог.

6. Сообщество:
Придерживается нейтральной стороны

7. Пробный пост:
Живой мир: они бы решили, что эти люди - придурки. Эти люди, которые должны были в тот момент протирать пластмассовые столики, смахивать пыль с рамок для фотографий, они будут работать еще час, потом уберут тряпку; умоются, и уйдут домой по той дороге, по которой ходят изо дня в день. Живя той же жизнью, каждый божий день.
Те люди должны были заплакать, когда бы узнали, что несколько десятков им- подобных каждый миг разбивали стены фаер-болами, могли завладеть чьим-то сознанием, и входить в транс, дабы связаться с космосом для получения совета: какой приправой воспользоваться для приготовления устриц- но они бы заплакали и в том случае, если бы эти жертвы садились на корабль, чтобы начать новую жизнь где нибудь за океаном. Иммигранты. Пионеры.
В этот вечер они были на ринге. Противостоя друг-другу, одев на руки боксерские перчатки с надписью «сарказм» и ударяя по почкам противника – да-да, того друга, с кем ты еще год назад рыбачил или просто смеялся над плоской шуткой завхоза. Исследователями с винтовкой в руках. Еще на ногах, пока все остальные сидят и вытирают со лба пот.
Эти люди бы поплакали, а потом вернулись к своим делам: обслуживать столики, красить дома, писать компьютерные программы.

Остановите здесь, пожалуйста,-негромко произнесла девушка, протягивая водителю пару немного помятых купюр. Вовремя затормозив и едва не поцарапав правое крыло автомобиля о высокий каменный бордюр, мужчина повернулся в пол-оборота. Блестевшие от жира губы растянулись в наглой и мерзкой улыбке. Мисс, а вы уверенны, что вам нужно именно сюда?
Ох, черт…и почему среди нескольких тысяч таксистов, снующих по узким улочкам Лондона, именно этот молодящийся индюк остановился возле нее полчаса назад?
Мелани криво ухмыльнулась, оставляя деньги в бардачке: Мистер езжайте к жене.-сухая фраза, и немного расстроенный взгляд таксиста, провожающий очередную «накрашенную стерву, которая возомнила о себе бог знает что и теперь не дает простым работящим парням расслабиться!»
Шаг, шаг…Стараясь не цепляться мыслями за едва не случившийся инцидент, под тихий цокот каблуков Фаулер миновала стоянку, в последний момент ради интереса глянув по сторонам: серебристый Бентли прошлого года, ярко-красное Феррари, несколько кое-как втиснутых Лэнд Крузеров- очередное новшество Бунтарей?- и старое, но проверенное временем BMW. Стильного громилы - Ламборджини не наблюдалось, хотя и без него было ясно, что концентрация пафоса на этом клочке территории вот-вот должна была достигнуть апогея. Стеклянный взгляд серо-зеленых глаз остановился на старенькой велосипеде, приставленном к кованным высоким воротам. На мягких розовых губах мелькнула ухмылка – кто бы ни был обладатель этого транспорта, но на общественное мнение ему явно плевать. Услышав звуки со стороны особняка, Мелани обернулась и подняла голову.О, да, великолепно...ты опять опоздала- В зажженных и не зашторенных ничем окнах мелькали чьи-то силуэты, отчего можно было сделать лишь один вывод: вечеринка началась.
Тихий шелест коктейльного платья, цвет которого любой человек мало-мальски разбирающийся в живописи, определил бы как «оттенок шампанского». Плюс ко всему прочему эта уже изрядно надоевшая и так и норовящая зацепиться даже за гладкую плоскость шифоновая накидка… Уже войдя в здание, Мел почувствовала столь знакомую и уже привычную панику: почему бы не плюнуть на все, выкинуть полуметровые каблуки в ближайшие кусты, рвануть к себе на 63 Авеню, и, облачившись в удобные джинсы, не набрать выученный наизусть номер, чтобы услышать такое приятное, чуть сипловатое «Алло»? Вразрез своим мыслям, ноги сами несли блондинку по «Давно проторенной тропе». Взлетев по парадной лестнице и даже не успев посетовать на шпильки, Фаулер неспешно вошла к главное помещение, быстро сливаясь с толпой гостей…
Там, за спиной оставался реальный мир. Со всеми ленивыми разносчиками пиццы и пожелтевшими газетами.
Здесь же, в этой мини-копии Вселенной, оставалось лишь искать компромисс существования двух противоборствующих… да, скорее организаций со своей иерархий, схожей лишь в построении структуры и в целях, которую пытался достигнуть каждый из них…
А ведь когда-то мы были друзьями…
Да черта с два!
.. тонкие девичьи пальцы вот уже около пяти минут мирно покачивали высокий узкий бокал, наблюдая за тем, как редкие мелкие пузырьки газа всплывают на поверхность, лопаясь и оставляя после себя лишь приятный мягкий аромат шампанского. Стоя возле вычурной колонны, Фол медленно обводила взглядом присутствующих, автоматически развешивая ярлыки на предателей- бунтарей и своих из DS. Сестры Дэвис, как всегда выглядящие подобно богиням, посетившим этот земной скупой фуршет. Братья- близнецы, чьи колкие взгляды, напоминающие перестрелку, безукоризненно вписывались в общую композицию вечера…
Дядюшка Кэстор постарался на славу,-ухмыльнувшись, тихо прошептав, Мел, подняла бокал, и сделала свой первый глоток. И действительно, смерть Учителя поставила по разные стороны баррикад практически всех: родственников, друзей, врагов… Остановив взгляд серо-зеленых глаз на Кэмероне [уж кого-кого, а их за долгие годы предполагаемого знакомства Фаулер научилась различать еще в школе ], и немного приподняла правую бровь, наблюдая за тем как тот начинал вести диалог с Королем DS – МакКоем,.. Бла-бла, сейчас опять отвесишь что-то банальное – и вновь ухмылка, девушка повернула голову, вновь пытаясь вычленить из обшей массы хоть каких-либо знакомых коллег. Немного приостановившись в своеобразном обзоре, Фаулер искренне немного позавидовала беспечности юркой и молоденькой в своих суждениях мисс Остен, что наплевав на все каноны подобных мероприятий появилась на вечере в простых красных джинсах и белой футболке. Невольно в голове всплыли нечеткие очертания того самого старенького велосипедау входа –Возможно я даже знаю его владельца, – очередной глоток холодного и совершенно безвкусного шампанского – Фол опять промахнулась с выбором напитка. Где-то здесь должен был быть Хоффман - мысль мелькнула за мгновенье до того, как прозрачные глаза остановились на Гарфилде Пенни- в девичьих глазах мелькнул интерес, который буквально в этот же миг был потушен реальностью: вряд ли бы старый приятель обрадовался, подойди она к нему поздороваться. Возможно, еще не время…
Внутреннее напряжение возрастало… Какова же была цель сбора Королем DS всех вместе? Простой обмен любезностями под аккомпанемент шипения рядом стоящих? Или же что-то более важное, чем обоюдный сарказм?
Тонкие пальцы немного сильнее сжали хрустальную ножку.

8. Дополнительно:
- опыт на ролевых: со времен Куликовской битвы.
- связь с вами: wanna be my friend!?